В большинстве образов прототипы — конкретные люди, сражавшиеся в Сталинграде и на других фронтах Великой Отечественной войны. Для каждой фигуры, каждого лица художник имел под руками большой подготовленный материал: рисунки, этюды маслом, некоторые из которых имеют самостоятельную ценность.
- Стройная фигура внутренне собранного молодого генерала,
- немного неуклюжий, будто слит в одно существо со своим катером водник,
- старый бывалый солдат с медалями на груди,
- новичок, так и рвется к своему первому бою,
- лейтенант в пилотке, что дожигает самокрутку перед решительным моментом,
- матрос, для которого подобные переправы — обычная, будничная работа,
— все эти образы приобретают в картине еще большую выразительность, поскольку контрастируют между собой.
Заботясь о долговечности произведения, художник построил колорит картины на соединениях немногих стойких красок. На технологическую культуру живописи в те годы мало кто обращал внимание, что привело если не к полной гибели, то до обидного преждевременной порчи многих картин. Некоторым казалось даже, что спасение для живописи — это оставить масляную технику.
Считая актуальной задачей школы привитие студентам высокой культуры масляной техники, незаменимой в реалистическом станковой живописи, Будников не случайно обратился к этому самоограничению. При этом оказалось, что аскетизм палитры при умелом варьировании средств наложения красок не снижает, а также повышает насыщенность, яркость цветов. Сравнительно приглушенная красная охра звучит у него громче киновари, мутноватый окись хрома приобретает звонкость цвета сочной весенней зелени.
Эта картина — хороший пример для молодых живописцев. Доказывает она и то, что монументализация образа, предоставления ему обобщенно-философского характера вовсе не требует схематизации, нарочитого декоративизма, отказа от пространственности, психологизма, жизненной конкретности (такое мнение было распространено в 1960-х годах, особенно среди молодых художников).
На защите картины, которая состоялась в Московском художественном институте им. Сурикова, аспирант Будников сам подробно рассказал о своем замысле, о том, какой конкретный эпизод Сталинградской эпопеи — переправа 13-й гвардейской дивизии генерала Родимцева — превратился в его воображении обобщенный образ глубокого патриотизма, высоты духа, морального величия всего советского народа.
Он подчеркнул также, что действующие лица, пейзаж со всеми его деталями рисованные им с натуры или на основании личных фронтовых впечатлений. Оппоненты высоко оценили произведение диссертанта.
Известный мастер батальной и исторической живописи П.П.Соколов-Скала особо подчеркнул жизненную правду образов. «Мы немного знаем батальных вещей, где отсутствует искусственный пафос в позах, движениях, — сказал он,- Ваш покорный слуга сам много грешил в этом направлении. Поэтому хорошо знаю, как трудно создать действительно живую фигуру в батальной картине ».
Говорили и о том, что жизненная достоверность сочетается в картине с монументальностью трактовки. К просчетам художника оппоненты относили то, что две фигуры первого плана, на которые должна падать тень, слишком освещены и выписаны, что лица двух персонажей похожи. Других недостатков даже большим мастерам тогда в глаз не упало.
Чем дальше во времени уходит от нас большое событие, которой посвящена эта картина, тем уменьшается желание искать и находить отдельные незначительные просчеты в ее исполнении, тем больше наша благодарность художнику за его добросовестный труд, такую важную для военно-патриотического воспитания поколений, идущих на смену ветеранам.
Слова генерала Ивана Вовченко, командира героического 4-го танкового корпуса, хотя сказаны не о Будникове, хочется повторить, оценивая в исторической перспективе значение его лучших батальных произведений: «Только теперь, спустя много лет после войны, чувствуешь по-настоящему, как важно списывать с натуры людей — победителей фашизма, освободителей человечества. Как хочется нам, солдатам большого исторического похода, чтобы наш характер, наши помыслы поняли дети, внуки, будущие поколения …» (И. Вовченко. Танкисты. К., 1972, с. 373).
