Рисунки Сарто

Андреа дель Сарто очень много рисовал. Сохранились его рисунки и к «Мадонна с гарпиями». Весьма интересен рисунок к голове мадонны (Париж, собрание Лугт). Это не беглый набросок, а законченный рисунок с натуры. Если сравнить его с портре­тами Лукреции, станет ясно, что она служила ему моделью. Внешность ее в картине почти не изменена, она лишь чуть-чуть облагорожена: овал лица стал немного более удлиненным, лоб — выше, весь облик — строже.

По времени и по степени мастерства к «Мадонна с гар­пиями» ближе всех других произведений «Спор о Троице» или так называемая «Диспута» (1517—1518, Флоренция, гале­рея Питти). Картина была написана по заказу монахов-авгу­стинцев. Именно поэтому спор о Троице ведет св. Августин (крайний слева), он обращается к стоящему справа Петру-мученику. Собственно, спор ведут именно эти двое. Остальные молчат, но и они — участники спора. Об этом свидетельствуют и их жесты и выражение лиц. Лица святых индивидуализи­рованы и портретны. Сколь отличны друг от друга и старый Августин, и Петр-мученик с его тонким, одухотворенным лицом, и совсем еще юный Лаврентий, и аскет св. Франциск!

Разнообразны и выразительны жесты персонажей, раскрывающие психологическую сущность каждого: повелительный, призы­вающий к вниманию жест Августина, энергичный и твердый жест Петра-мученика, полный глубокой и искренней веры жест св. Франциска. Отрешенность основных персонажей под­черкивается жизненностью образов Себастьяна и Марии Магда­лины, сидящих внизу и внимательно слушающих спор.

Но они призваны не только смягчить остроту спора; они играют также и колористическую роль: темные и серые тона фона и одеяний четырех святых оживлены синим, красным и золотистым цве­тами одежд Себастьяна и Магдалины.

«Мадонна с гарпиями» и «Спор о Троице» непосредственно предшествовали созданию «Милосердия» из собрания Лувра. Оно было написано в 1518 году в Фонтенбло по заказу Франциска I. «Милосердие» навеяно работой; Леонардо «Св. Анна». Сказывается это и в пирамидальной композиции, и в подчерк­нутой монументальности главной фигуры, и до некоторой сте­пени в позе женской фигуры, которая выступает по диагона­ли из глубины. Но это не прямое заимствование со стороны Андреа, а творческое переосмысление. Леонардовское сфумато здесь почти не ощутимо. Главное в «Милосердии» — это дове­денная до виртуозности скульптурная пластичность формы и умение живописными средствами и композиционным построе­нием создать впечатление скульптурного монумента, высечен­ного из единого блока камня.