Кви­прокво (Путаница)

Обширный цикл рисунков к Лафонтену был гравирован и частично подготовлен к изданию. Гравюры были выполнены не самим Фрагонаром. Граверы, как водилось в ту пору, "украшали" его рисунки, внося в них жеманство, а иногда и ба­нальность. Поэтому следует опираться на набро­ски самого мастера; один из них имеется в собра­нии Государственного музея изобразительных искусств в Москве. Это рисунок к рассказу «Кви­прокво (Путаница)».

Вольнодумные и фривольные новеллы крупней­шего поэта XVIIвека, который следовал за ренессансным свободомыслием Боккаччо и Рабле, были по духу близки Фрагонару. В новеллах Лафонтена, названных Пушкиным "веселыми сказками о монахинях", много эротических мотивов. Много их и в иллюстрациях Фрагонара. Для заурядных ил­люстраторов рококо — это едва ли не самоцель. У Фрагонара — иное. Его рисунки остроумны и на­смешливы: в новелле "Джокондо" его привлекает момент, когда Фламетта ловко надувает своих любовников, в «Кви­прокво»—комизм путаницы. Ли­рика интерьера и пейзажа играет важную роль в этих занимательных и игривых жанровых ри­сунках.

В поздний период творчество Фрагонара оста­валось в кругу проблем, типичных для этого ма­стера. Его лирическое, интимное искусство, во мно­гом связанное традициями дворянской культуры, разумеется, не могло органически воспринять героические идеалы, свойственные революцион­ному классицизму, который складывался в 80-е го­ды. И в то же время прогрессивные устремления художника сближали его с передовой культурой эпохи.

Вот почему Фрагонар в годы революции хотя и не превратился в исторического живописца, но не остался в стороне от новых явлений художест­венной жизни. Конечно, не случайно, что он отдал своего сына Александра-Эвариста в обучение к Ж.-Л. Давиду (1792). Один из зарубежных иссле­дователей сообщает, что О. Фрагонар написал портрет Давида, который сейчас хранится во фран­цузском частном собрании.

Луи Давид, глава революционного искусства, предлагая Конвенту в 1793 году новых хранителей Лувра — национального музея искусств, — первым назвал имя Фрагонара. Он говорил тогда о Фраго­наре: "Пыл и оригинальность — вот что его харак­теризует. Знаток и большой художник, он посвя­тит свои старые годы хранению шедевров, с которыми он соревновался в молодости, чтобы умно­жить их число".

Став в 1793 году членом жюри искусств, Фра­гонар вместе с представителями третьего сословия участвовал в обсуждении патриотических картин молодых художников. Он сам посвятил отечеству жанровую картину «Добрая мать».

В нем по-прежнему жил дух вольномыслия; будучи в 1790 году в Грассе, Фрагонар расписал дом своего родственника эмблемами республики, портретами якобинцев и революционными симво­лами, вроде фригийских колпаков, видимо, изрядно напугав провинциальных обывателей.

Жан-Оноре Фрагонар умер в Париже 22 авгу­ста 1806 года. Среди пятисот картин и тысячи ри­сунков, оставленных им, немало спорного. Но луч­шее из того, что было сделано художником, состав­ляет неотъемлемую часть прогрессивной культуры прошлого.