С удивительным мастерством изображал Домье явления природы. Широкими, свободными штрихами карандаша на листе бумаги ему удавалось передать прозрачность воздуха летнего дня (литография «Летние развлечения») или голубоватое ночное освещение (литография «Безуспешные поиски планеты Леверрье»). «Его литографии и гравюры на дереве возбуждают идею цвета. Его карандаш содержит нечто большее, чем черное, хорошо очерченное контурами. Он заставляет угадывать колорит как замысел»— писал поэт Бодлер.
